Среда “лакомкой” слывёт:
Наготовит, напечёт!
Масленицу ублажает,
Всех гостей за стол сажает.
“Лакомка” открывала угощение во всех домах блинами и другими яствами. В каждой семье накрывали столы с вкусной едой, пекли блины, в деревнях в складчину варили пиво. Повсюду появлялись театры, торговые палатки. В них продавались горячие сбитни (напитки из воды, мёда и пряностей), калёные орехи, медовые пряники. Здесь же, прямо под открытым небом, из кипящего самовара можно было выпить чаю.
Выражение “К тёще на блины” тоже хранит в себе старинную традицию, когда в среду Масленичной недели тёщи звали полакомиться блинами зятьёв с женами, отсюда и название среды – “лакомка”.
Тёщины блины – по обычаю целый пир, а для забавы зятьев тещи созывали всех родных. А ведь раньше зятьев было не один-два, как в современных семьях, а по пять-десять! Вот и приходилось теще всех привечать и угощать, да так, чтобы ни один в обиде не остался. Так что была Масленица разорительным праздником для тех семей, где много дочерей. Отсюда и пошла поговорка: "хоть с себя все заложи, но Масленицу проводи!"
Бывало, что в этот день в деревнях устраивались "девичьи съезды": молодые и пожилые женщины в праздничных платьях катались по деревням и селам отдельно от мужчин и распевали веселые песни.
А по вечерам пели песни про заботливую тещу, угощающую зятя блинами; разыгрывали фарсы с наряженным медведем про то, как теща для зятя блины пекла, как у тещи головушка болит, как зятек-то теще спасибо сказал.
Молодые девушки тоже пекли блины и выносили их на улицу, чтобы парни, будущие женихи, могли по достоинству оценить их кулинарные умения.
Считалось, что в Масленицу, а особенно на Лакомку, нужно есть столько, сколько душе угодно, или, как говорили в народе, "сколько раз собака хвостом махнет".