Домен и сайт продается

name Сад его жизни

Дата добавления: 2009-02-28 07:07:02, количество просмотров: 452
back  rnd    vote vote vote

/pictures/1235793825.jpgПолвека назад его открытия провозглашались высшим достижением науки, а садоводы гордо именовали себя мичуринцами. Сегодня Мичурина помнят как чудака, который непонятно зачем скрещивал яблоню с грушей.

Иван Владимирович Мичурин был сыном своего времени. Общест-венные реформы 1860-х годов привели к тому, что в России появилось поколение людей, которые отвергали прежние идеалы и наивно верили во всесилие науки. Таким был и отец Мичурина – в советское время его лукаво называли «сельским работником».

На самом деле Владимир Иванович принадлежал к старинному обедневшему дворянскому роду. Не послушав родителей, женился на девушке «из простых». За это его лишили наследства. Пришлось самому зарабатывать на жизнь – садоводством в маленькой усадьбе Вершина по соседству с деревенькой Долгое – родовыми владениями Мичуриных на Рязанщине. Там в октябре 1855 года и появился на свет будущий гений селекции. Жизнь, как тогда говорили, захудалых помещиков складывалась непросто – до Вани у супругов родились шестеро детей, но все они умерли в младенчестве. А в 1859 году от горячки скончалась и сама мать семейства.

Удары судьбы не сломили Мичурина-старшего. Он продолжал трудиться: заботился о своей усадьбе, пытался внедрить в округе передовые методы земледелия, даже печатал статьи в столичном журнале «Садоводство», а в свободное время учил грамоте крестьянских детей. Ваня был предоставлен самому себе и с увлечением бегал в сад, на пасеку, в лес, изучая жизнь животных и растений. Мальчику нравилось рыться в земле, сажать, сеять, собирать плоды и семена. Эти странные для потомка дворянского рода занятия он предпочитал обычным детским забавам.

Понемногу отец начал привлекать наблюдательного Ваню к работе в саду. К двенадцати годам тот знал больше многих взрослых, например, в совершенстве научился прививать растения. Правда, страсть к возне в саду не обошлась без печальных последствий: упав с яблони, Иван повредил колено и с тех пор ходил, опираясь на палку.

В Пронском уездном училище мальчик был твердым троечником. Письмо и математика казались ему скучными, и он с нетерпением ждал выходных, чтобы сбежать в родную усадьбу. Не раз получал замечания за непочтительность к педагогам. Вообще, Мичурин никогда не был благостным добрячком, каким его изображали советские биографы. С людьми он вел себя довольно неприветливо, а иногда и грубо – особенно когда ему мешали заниматься любимым делом. В этом он напоминал другого талантливого самоучку – Константина Циолковского.

Их судьбы удивительно похожи – оба боролись с бедностью и непониманием окружающих, оба в конце жизни вкусили государственных почестей и приобрели массу учеников. Даже умерли они в один год. Однако Мичурин, в отличие от Циолковского, никогда не считал себя гением. У него просто была заветная (на взгляд соседей, чудаческая) мечта: чтобы в холодных среднерусских широтах росли капризные южные фрукты – персики, лимоны, виноград...

Отец, сам завзятый садовник, одобрял Ванины увлечения, но убеждал его, что сначала надо выучиться. Он мечтал, что сын поступит в знаменитый Царскосельский лицей – по пушкинским стопам, так сказать, но тут грянул гром: «прогрессивный хозяин» Владимир Иванович разорился. Усадьбу продали за долги, с мечтами о престижном образовании пришлось расстаться. Дядя устроил Ивана в Рязанскую гимназию, но уже через год Мичурин оттуда вылетел – отказался снять шапку перед директором. В довершение бед отец слег с тяжелой болезнью почек, и юный Иван стал кормильцем маленькой семьи.

В 1872 году Мичурин устроился конторщиком на железнодорожную станцию в Козлове. Этот городок в Тамбовской губернии стал его пристанищем на всю оставшуюся жизнь. Здесь он встретил будущую жену – дочь рабочего Александру Васильевну Петрушину. Молодые люди обвенчались в 1874-м, вскоре родился сын Николай, за ним – дочь Мария. Жалованья – двенадцати рублей в месяц, которые получал Мичурин, едва хватало на еду. При своей землице, как помнил Иван со времен «полукрестьянского» детства, жить было надежнее, сытнее. Он все чаще подумывал заняться любимым и привычным делом – садоводством.

Дело было в Козлове
Удивить жителей Козлова садами было трудно. Город утопал в зелени, овощи и фрукты отлично росли на местном черноземе. Обрусевший француз Ромен Дюльно не без успеха торговал заграничными саженцами яблонь и вишен. Увы, капризные гости нередко вымерзали и чахли – зимы в Козлове случались суровые.

Для начала Мичурин арендовал у купца Горбунова пустующую усадьбу с садом и перевез семью туда. Скоро в маленьком домике буквально некуда было ступить – на каждом шагу горшки, коробки, ящики с рассадой... Три комнаты, кухня, кладовка и, конечно, сад вместили более 600 видов растений – лимоны, апельсины, розы, магнолии и даже экзотические араукарии, юкки и виргинский табак. Пришлось перебраться в более просторный дом, но и тот через пару лет оказался под завязку заполненным саженцами и коробочками с семенами.

С деньгами по-прежнему было туго. Мичурин пытался заработать на жизнь всеми доступными средствами. Он разбирался не только в растениях – в свое время в одиночку провел на железнодорожную станцию электрическое освещение. Начальник депо инженер Граунд тогда сказал: «Бросайте вы свой сад, господин Мичурин! Вы же первоклассный электротехник». Вместо этого Иван Владимирович оставил работу на железной дороге и открыл мастерскую по починке часов, швейных машинок и прочих мудреных механизмов. Вдобавок следил за исправностью часов на станции – всего набегало рублей 40 в месяц.

В 1887 году Мичурин узнал, что священник Ястребов продает участок земли недалеко от города. С трудом скопив деньги, садовод перебрался на берега реки Лесной Воронеж. Ради приобретения желанного участка вся семья сидела на голодном пайке – белый хлеб и сахар только по выходным, мясо по праздникам. Сам энтузиаст питался в основном тюрей из хлеба с луком и жидким чаем. Денег не было даже на то, чтобы нанять подводу. Мешки с землей и ящики с рассадой Мичурины перетаскивали из города на себе. О постройке дома на новом участке нечего было и думать, и семье пришлось обосноваться в шалаше.

Дочь Мария вспоминала: «Отец забывал об одежде, о пище, о нужде и безденежье семьи и все свои мизерные доходы вкладывал в выписку интересовавших его семян. Мать шла ему навстречу, так же отказывая себе во всем необходимом. Бесконечная подноска воды, посадка растений, перекопка и рыхление гряд днем, письмо и чтение по ночам уносили силы отца».

Расцветали яблони и груши…
Усилия не пропали даром – через несколько лет на бывшем пустыре появились стройные ряды молодых яблонь, груш, вишен. И не только. К удивлению местных жителей у Мичуриных росли персики, абрикосы, виноград, тутовое дерево, олива, духовитый заморский табак.

В 1888 году Мичурин вывел свой первый морозоустойчивый гибрид – вишню «княжна севера» (после революции 1917 года переименованную в демократичную «красу севера»). Дело шло трудно. Мичурин доверился авторитетному мнению московского садовода Грелля – его опыты были в то время широко известны. Тот утверждал, что вывести новые сорта легко – достаточно привить южные плодовые растения к неприхотливым местным. Мичурин долго пытался сделать это, но саженцы погибали. Тогда он перешел к более сложному методу – искусственному скрещиванию и последующему кропотливому изменению свойств полученных гибридов.

Мичурин заметил, что скрещивание разных сортов яблонь или слив уже через несколько лет дает жизнеспособное потомство. И чем дальше друг от друга были места, где распространены исходные сорта, тем лучше их гибриды приспосабливались к новым условиям. Так случилось с неприхотливой яблоней-китайкой. К ней Иван Владимирович привил нежные европейские сорта – «кандиль», «бельфлер», «пепин» и другие. Гибридные яблочки были крупнее и сочнее своих «родителей», а сами деревца не менее морозостойкими, чем их китайский предок.

Ту же операцию Мичурин пытался повторить с грушами «бере» и «дюшес», сливой «ренклод» и другими теплолюбивыми фруктами. Но ничего не получалось, пока садовод не понял причину – чернозем на его участке был слишком жирным, он «баловал» гибриды, снижая их устойчивость к морозу. Вновь пришлось подыскивать участок, перевозить скарб, выкраивать из скромного семейного бюджета средства на семена и рассаду.

В 1899 году Мичурин перебрался в слободу Донское, свое последнее пристанище. К тому времени детям окончательно надоело возиться с садом – дочь вышла замуж, сын устроился механиком на станцию. Вдвоем Иван Владимирович и Александра Васильевна едва справлялись с большим хозяйством. Тяжелый труд, недоедание, жизнь в сыром шалаше сильно подорвали их здоровье.

И все же к 1905 году Мичурин мог продемонстрировать немало выведенных им гибридов: яблони «кандиль-китайка», «ренет бергамотный», «шафран северный», груши «бере зимняя» и «бергамот новик», сливу «ренклод реформа». Скрестив обычную рябину с черной аронией, он получил новую полезную ягоду – черноплодную рябину. Пытался выращивать морозостойкий виноград. А цветы в своем саду он разводил такие, что француз Дюльно не уставал повторять: «Вам, мсье Мичурин, нужно торговать розами. Послушайте меня, и вы озолотитесь!» Но Иван Владимирович как настоящий энтузиаст был равнодушен к деньгам. Конечно, он продавал саженцы и цветы, но неумело, чуть ли не себе в убыток. Намучившись с очередной жеманной купчихой, по часу выбирающей букет («Ах, сударь, эти цветы вовсе не в моем вкусе!»), он с досадой разворачивался и уходил в любимый сад.

«Русские не продаются!»
Официальная наука упорно не замечала энтузиаста из Козлова. Журнал «Садоводство» охотно печатал его статьи, но все новаторские идеи Мичурина коллеги встречали холодным молчанием. Только несколько ученых поддерживали самоучку и сообщали ему о новостях селекции.

На рубеже XIX–XX веков биология переживала настоящую революцию: на основании давних опытов чешского монаха Грегора Менделя родилось учение о генах. Мичурин этой теории поначалу не принял. Много лет занимаясь растениями, он не видел никаких генов. Зато знал, как получить новые сорта путем скрещивания и многолетнего отбора. Как и Чарлз Дарвин, он считал отбор – природный или искусственный – главным двигателем эволюции. Учение о невидимых «частицах», передающих наследственные свойства видов, казалось селекционеру-практику необоснованным и нелепым.

Правда, несколько десятилетий спустя Мичурин уже не столь категорично рассуждал о генетике. В 1920-х годах Иван Владимирович не раз встречался с выдающимся отечественным биологом Николаем Ивановичем Вавиловым. В ходе их бесед, по свидетельству коллег и учеников, пожилой селекционер все-таки пришел к пониманию теории наследственности.

Однако накануне революции у Мичурина были заботы поважнее, чем раздумья о генетике. В 1915 году сильное половодье затопило его питомник, погубив многие гибриды. Тем же летом на Козлов обрушилась эпидемия холеры. Помогая лечить больных, заразилась и умерла жена Ивана Владимировича – последний близкий ему человек. А вскоре он получил от властей очередной отказ в субсидии на развитие садоводческого хозяйства. Таких отказов он выслушал немало, и каждый глубоко задевал Мичурина – неужели он не нужен своей стране?

Тем не менее, вопреки советской легенде, «царские» чиновники и научное сообщество не всегда относились к Мичурину равнодушно или насмешливо. В 1911 году достижения садовода были представлены на Всемирной выставке в Тулоне (Франция), Мичурин получил медаль «За выдающиеся работы в сельском хозяйстве». А в 1912-м его даже удостоили ордена Святой Анны 3-й степени.

Признание пришло и из-за океана. К Мичурину трижды приезжал представитель министерства сельского хозяйства США Фрэнк Мейер и покупал саженцы выведенных им сортов. Потом Иван Владимирович рассказывал, что американец склонял его к переезду в Америку, сулил большие деньги и специальный пароход для вывоза растений. Но в ответ услышал гордое: «Русские не продаются!»

Скорее всего, это выдумка самого Мичурина – такими историями немало настрадавшийся за свою жизнь садовод тешил самолюбие и заодно поднимал свой авторитет.

Господин. Товарищ. Символ
Узнав об Октябрьской революции, Мичурин записал в дневник: «Буду работать, как и раньше – для народа». Народ об этом узнал не сразу, потому не обошлось без недоразумений. Вскоре в питомник явились комиссары и объявили его достоянием республики. К счастью – редчайший случай для безоглядных революционных времен – хозяина оставили заведующим и назначили ему зарплату. Говорят, по протекции местного большевика, которого садовод когда-то прятал от полиции.

Мичуринский питомник даже расширился – ему, опять-таки в духе времени, передали земли ликвидированного монастыря. Иван Владимирович в одиночку уже не справлялся с хозяйством, и ему в помощь направили опытного агронома Иосифа Горшкова. Потом начали приезжать многочисленные студенты-практиканты.

В 1921 году мичуринские яблоки и груши попали на выставку в Тамбов, а скоро о них узнали и в Кремле. Секретарь Совнаркома Горбунов услышал от кого-то о козловском самородке и рассказал о нем Ленину. Тот пришел в восторг и откомандировал к Мичурину в Козлов «всероссийского старосту» Калинина. Талантливый самоучка, непонятый самодержавием и растивший для народа чудо-фрукты – просто находка для советской пропаганды. Мичурин же охотно играл назначенную ему роль, вознося хвалы партии большевиков и ее вождям.

При советской власти Иван Владимирович приобрел не только славу. Его питомник вырос до 100 гектаров. Там работали больше ста человек. С Кавказа, Дальнего Востока, из Средней Азии доставляли все новые виды растений. Мичурин проводил опыты с женьшенем, лимонником, актинидией. В 1928 году питомник стал Государственной селекционно-генетической станцией имени Мичурина, вскоре в Козлове открыли садоводческий техникум, тоже названный в честь знаменитого селекционера. А в 1932-м его имя было присвоено и самому городу Козлову.

Надо отдать должное Мичурину – он не загордился. Был все так же скромен, ходил в неизменной потертой парусиновой куртке и фетровой шляпе. По-прежнему каждый день выходил на крыльцо кормить воробьев – их он знал «в лицо» и каждому дал имя. Подбирал в лесу раненых птиц, выхаживал и подолгу держал дома. Умудрился приручить даже лягушек – заслышав его шаги, они вылезали на берег и ждали угощения – сухих мух.

А тем временем вокруг старого ученого закипали страсти. В 1933 году молодой украинский агроном Трофим Лысенко прислал ему статью о яровизации – новом методе превращения озимых культур в яровые. В письме Лысенко упирал на то, что его метод развивает мичуринское учение о решающем значении внешнего воздействия для эволюции. Прочитав письмо, старик пожал плечами: он не раз призывал продвигать новые сорта только после тщательных испытаний. Но Лысенко «мелочи» не интересовали – только генеральная линия партии.

После коллективизации и страшного голода начала 1930-х годов, только на Украине унесшего миллионы жизней, Сталину требовалось как можно быстрее накормить страну. Лысенко с его яровизацией пришелся кстати, да и метод нравился вождю – не корпеть над микроскопом, а воздействовать на растения решительно, по-большевистски! Превратим озимую пшеницу в яровую, а рожь в ячмень! В кратчайшие сроки стремительно повысим урожаи в СССР! Это шарлатанство Лысенко именовал «мичуринской биологией».

Иван Владимирович так и не признал его своим учеником. И все же впоследствии, прикрываясь именем Мичурина, молодому пройдохе удалось сместить Н.И. Вавилова с поста президента Академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ). Вавилов умер в тюрьме, а его место занял ставший всесильным Лысенко.

Но Мичурину уже не было до этого дела. В начале 1935 года врачи нашли у него рак желудка. До последнего дня, преодолевая мучительную боль, Иван Владимирович работал в саду. 7 июня он скончался и был торжественно похоронен в сквере у основанного им техникума. У могилы, как стражи, встали четыре яблоньки – «кандиль-китайка», «бельфлер-китайка», «пепин-китайка» и «пепин-шафран».

Мичурина не стало, а разгром генетики продолжался. Это отбросило советскую биологическую науку далеко назад. Выдвигая свои псевдонаучные теории, Лысенко ссылался на «учителя». Немудрено, что развенчание лысенковщины в середине 1950-х отразилось и на Мичурине. Его книги издавались все реже, критика звучала все чаще. Поговаривали, что достижения Мичурина – блеф партийной пропаганды. Но в его питомнике – теперь Всероссийском НИИ генетики и селекции плодовых растений – до сих пор продолжают выводить новые сорта. Чудаковатый энтузиаст из глубинки Иван Мичурин преподал своим ученикам и всем нам главный урок – сад даст плоды, только если за ним ухаживать с терпением и любовью.

Вадим Эрлихман
Журнал "GEO", июль 2005


Источники материала:
www.geo.ru




Ссылка на статью для размещения на сайтах

BBCode:
HTML:
Прямая:




Добавить комментарий
* Ваш ник
Email (будет скрыт)

s
b i u img url hr li pre left center right justify quote code table th td   


Посетителей: сейчас 3, всего сегодня 46; просмотров 54